Сегодня предлагаем практикум-сказку, чтобы над ней и поразмышлять, и попрактиковаться.

Придумалась она давно, экспромтом, на одном обучающем тренинге для молодых управленцев. Просто как методический прием. И была тогда ввиде маленькой мифо-байки (это авторский прием, разработанный Татьяной Солдатовой – такие легенды и мифы на ходу сочиняет!  Они обычно очень с простым и назидательным сюжетом, чтобы не было разночтений) Потом еще пару-тройку раз байка использовалась на тренингах управленческих, причем для очень разного уровня управленцев. И каждый раз мы утыкались в то, что в сложные вещи – методы, понятия, концепции все готовы забуриваться, а на практике выясняется, что простые, надежные, базовые инструменты использовать, делать не можем и их не ценим. И получается зачастую в управлении, да и в обыденной жизни похоже на  красивый навороченный дом без фундамента – все в лепнине и балкончиках, но все время норовит завалиться. А мы дальше мостим подпорки и приделываем дополнительные колонны и балкончики. И все удивляемся, чего так сложно и неудобно жить в этом доме. И аварийно…

А когда вот недавно были в Египте и поехали на кайтинг-базу, там на просторе, на новой для нас спортивной теме, уже не просто под парусом, а даже под паршютом,  вдруг «расшифровался» древний манускрипт и вот что получилось.

Вы сами себе придумайте практикум и над чем подумать, а мы потом тему продолжим

«Секрет Правителей» из древнего манускрипта или Сказка про «Здрасьте!»

Где это случилось? Мне никто не сказал.

Может быть, на другой планете?

Ведь историй простых, где счастливый финал,

Почти не бывает на свете…

 (Эти строчки, явно приписанные  в более позднее время, от руки, предваряли историю в манускрипте. Историки не стали ими заниматься, как не имеющими отношения к Секрету. Перевод автора)

 

Эта история действительно  проста, банальна и жутко назидательна. И, собственно, ее уроки мы все слышали и знаем, и даже выполняем периодически, но, видимо, из-за просто невероятной простоты самый простой ее секрет и ускользает – простите за простую тавтологию. Как в прочем и в самой истории, недавно расшифрованной из найденного в неожиданном месте при странных обстоятельствах обрывка древнего манускрипта.

Истории, случившейся давным-давно в одном, не запомнившемся в бурной истории человечества, государстве.

Да и что там было запоминать? Государство, как государство. Ни тебе войн, ни тебе интриг, ни взлетов, ни падений, ни бунтов, ни революций, ни даже мало-мальских заговоров. Чего не было того не было.

А что было?

Тут уже можно начинать традиционно: жили – были Царь, Царица и молодой Царевич, или Король, Королева и Королевич, сапожник, портной… ой! Простите, это уже началась считалка про подданных. А в манускрипте написано, что были Правители и их не особенно большое, сильно ничем не примечательное Царство. Разве что отличалось от всех благополучием и довольными гражданами. И мирными соседями, с которыми как-то всегда договаривались. Царь с царицей правили, царевич подрастал, вникал в премудрости, подавал надежды.

В какой-то прекрасный день, как водится, родители позвали своего наследника и сообщили: «Ты уже достаточно взрослый и хорошо обучен, все мы тебе рассказали и показали. Начинай править. А мы, наконец, сможем спокойно отойти от дел, отправиться в паломничество вдвоем, чего все эти годы не могли себе позволить». Отдали печать, корону, издали указ для поданных, дали последние распоряжения и уехали.

Всю ночь перед своим первым выходом в тронный зал к подданным Царевич спал плохо – шутка ли, начало правления! История государства, можно сказать. Как бы справиться, чтобы не войти в эту историю боком? К утру уже совсем страхи и пугающие мысли полезли: меня же будут сравнивать с отцом, а может и вообще в серьез не примут, станут фамильярничать как  ребенком, а того и гляди решат, что слаб и начнутся подковерные игры и интриги. Вон сколько их в исторических книгах расписано!

Встал он в дурном расположении духа, с черными кругами под глазами. Глянул в зеркало – расстроился, что лицо выдает его волнение и решил придать ему строгое и неприступное выражение. Пусть знают, что он не допустит ни капли слабости! С суровым и решительным видом он открыл дверь покоев, чтобы осмотреться перед выходом, но сделал это слишком резко и неожиданно. Молодой стражник, охранявший дверь, отшатнулся, а когда встретился глазами с принцем, то быстро отвел их. «Что такое?» – насторожился царевич – «Подслушивал? Подсматривал? Может его кто-то подослал шпионить?!»

Сердце его забилось чаще, в него горечью влилось подозрение, тревога схватила за горло, и волной накатила злость. «Я вам сейчас покажу, как играть со мной в прятки!» –  яростно выдохнул молодой правитель и решительными быстрыми шагами буквально ворвался в тронный зал.

Легкий гул голосов, переговаривавшихся в ожидании его выхода придворных, при его появлении не просто стих, а резко оборвался и перешел в испуганный вздох. С лиц поданных, недавно еще таких приветливых, медленно сползали улыбки. Они становились растерянными, удивленными, тревожными. И опять многие отводили глаза! Что тут подумаешь? Заговор, конечно заговор! Царевич-Королевич, взяв себя в руки, начал без паузы говорить отрывисто и жестко, сходу требуя отчетов в действиях от всех своих министров, при этом цепко вглядываясь в их лица. Естественно, ничего хорошего, для себя он там не находил.

Министры явно нервничали, похоже чего-то не договаривали, при этом тихо переговаривались между собой, перебрасываясь многозначительными взглядами. Никто не улыбался, как будто все резко его невзлюбили.  Зато где-то в рядах дам проскакивал шепоток и тихое хихикание: «Надо мной смеются, негодяйки!» – распалялся все больше царевич – «Ничего, ничего, я запомню, чьи это жены, поедут в ссылку со своими муженьками, вот тогда и похихикают на славу!»  С этой мыслью, омрачившей его чело, правитель оглянулся на звон посуды – как раз подавали утренний кофе.

Официант, несущий Царевичу серебряный поднос с кофейником и приборами, увидев его лицо, вдруг запнулся, даже показалось, что он хотел убежать. Он отвел глаза, а когда стал наливать кофе – руки его дрожали. «Отравить хочет!» – догадался царевич. Резко, не давая тому опомниться, он сунул официанту свою чашку: «Пей! Быстро!» Тот судорожно отхлебнул, закашлялся, схватился за горло. «Вот оно! Таки там яд!» Мысли царевича заработали с ужасающей быстротой, он перешел на крик.

Зал отозвался ему эхом, кто-то тоненько закричал, все зашумели. «Министра Безопасности ко мне! Охрана! Официанта схватить и пытать: кто велел ему подсыпать яд?!! Повара и помощников в темницу, пытать! Узнать, кто зачинщик!»

К нему уж спешил пожилой, давно служивший и поддерживающий порядок министр Безопасности, махая руками: «Царевич, опомнитесь, какое отравление, что за ерунда?!»

Ярость юноши плеснула в глаза, окончательно затмив их, ему стало темно: «Ерунда?! Когда вокруг все против меня и пытаются меня убить?!» И окончательно потеряв контроль над собой, он с размаху выплеснул остатки кофе в лицо старого преданного министра. Зал зашумел уже угрожающе, министр закрыл лицо руками, а принц, приказав охране следовать за собой, спешно покинул зал.

Отдышавшись в своих покоях под усиленной охраной, огорченный и напуганный первым днем правления, новоиспеченный правитель не находил себе места. Он издал несколько суровых указов, велев не терять бдительность, не спускать глаз с арестованных.

Эту ночь он и сам не сомкнул глаз. Утром он вышел в зал с вооруженной охраной, сам мрачный до нельзя. В зале было очень тихо и лица придворных также были мрачными и суровыми. Принц читал на них презрение, осуждение, угрозу.  И все время, с болью и обидой в сердце, думал, что же случилось с людьми, многих из которых он знал с детства и которые, как ему казалось раньше, любили и почитали его? Кто тот таинственный заговорщик, который в одночасье заставил их перемениться, задумать дурное против него?!

И он упорно начал искать этого Инкогнито, с подозрением относясь к каждому человеку и слову, видя вокруг сплошь злых, неприветливых, изворотливых людей. Он смещал министров, бросал в тюрьму обслугу, но становилось только хуже. Опереться было не на кого, ни одного близкого человека, заботливого, приветливого лица – один против всех! Он не спал, почти не ел, чтобы его не отравили, да и аппетита не стало, почернел, похудел и однажды ясно понял, что скоро сойдет с ума.

И тогда он решился отправить гонца с письмом родителям: «Вернитесь, здесь заговор, я не могу его раскрыть. Лучше отрекусь от трона, уйду в монастырь!» Каждый день, каждый час он ждал ответа, но его не было и не было.

В один из дней, как всегда без предупреждения, чтобы застать врасплох подданных, он вошел в зал и заметил двух  странников в восточных одеждах с полуприкрытыми лицами. Они сидели тихо, ни с кем не общались, и их присутствие и тревожило, и успокаивало его, он никак не мог вспомнить, кого они ему напоминают.

Вообще-то в этой стране было  принято и всячески поощрялось, чтобы странники и гости из других  стран посещали собрание у Правителей. Они могли рассказать о других странах, и в свою очередь,  в других странах рассказать о том, что своими глазами видели этой стране, её Правителях и порядках. Краем сознания принц отметил, что за то короткое время, что он правил, странники перестали посещать его собрания. Видимо, им что-то говорили на входе, или что-то пугало их. И поэтому он ничего не знал ни о том, что  говорят о нем и его правлении в других странах, ни о том, что там происходит.

Его поданные сообщали ему очень противоречивые сведения, и он опять же подозревал их в злоумысле, но ничего не мог поделать. Все почему-то ему не доверяли и поголовно избегали говорить правду, даже под пытками.  Ему очень захотелось прямо сию секунду поговорить с путниками, но он не мог выказать своего интереса перед следящими за каждым его движением подданными.

Он прямо кожей чувствовал этот пристальный недобрый интерес, как будто все ждали его ошибок и зло им радовались. Поэтому он не стал заводить разговор с чужестранцами, и они так тихо и сидели все то время, пока он силился в очередной раз раскрыть заговор, найти зачинщиков и покарать виновных, попутно пытаясь справиться с управлением страной, в которой тоже начались беспорядки и волнения, так как его министры были больше заняты дворцовыми делами и попытками как-то предугадать его волю и свою судьбу.

И среди всех этих необходимых и тяжелых дел правления  ему вдруг доложили о том, что на  границе страны участились вооруженные конфликты с соседями и, по некоторым сведениям, правитель одной соседней страны готовит военное нападение. Это потрясло царевича.  В стране войны не было много лет и он совсем не знал, что делать. «Как? Почему? Что нужно предпринять?!» – растерянно спросил он, но в ответ увидел только пустые, равнодушные лица, на которых так и читалось: «Это твои проблемы, мы только исполнители». Не было рядом старых министров, которых он сгоряча отправил в ссылку с их ехидными женушками. Никто не мог поделиться опытом, поддержать его.

Царевич до дурноты ощутил, что больше не может видеть этих чужих, мерзких, злорадных лиц и в отчаянии выбежал из зала, не завершив совещания.

Шум, который поднялся за его спиной, был удручающе насмешливым, что ещё больше добавило ему душевной муки.

Он понимал, что надо дождаться возвращения родителей, но сил больше не было. Молодой правитель ясно осознавал, что после этого позорного бегства из зала от неприятных вестей, он больше не сможет войти туда, он не в силах будет вынести презрения и насмешки на этих противных физиономиях.

Он вспоминал то время, когда входил в зал вслед за отцом и матерью и видел улыбки на лицах людей, приветливость в их глазах. Припомнил, с какой готовностью министры отвечали, как все старались быстро и сообща решать все вопросы. Кто?? Кто подменил, подговорил, заколдовал этих людей?? Кем надо быть, каким искусным чародеем, чтобы за  короткий срок сделать их такими: равнодушными, враждебными, злорадствующими?!

Какое-то еще смутное воспоминание  мелькнуло в его голове, когда он в сотый раз прокручивал в памяти картинку о ежедневной радостной встрече  Правителей, когда отец и мать входили в зал. Что-то там было ещё, после чего все поворачивали головы, как подсолнухи к солнцу, в их сторону. Что-то они говорили или делали, после чего появлялось это волшебство, но что – он никак не мог вспомнить,  Царевич же шел позади родителей и видел только лица  сидящих в зале и их движение навстречу.

В это время раздался шум, принц смертельно испугался, что это идут вконец распоясавшиеся подданные свергать его с престола. Но в комнату без приглашения и доклада вошли эти два незнакомых странника. Он хотел закричать, позвать охрану, опять искать злой умысел, но услышал: «Здравствуй, сын!». Путники открыли лица и он узнал родителей, увидел  их улыбки и рухнул без чувств.

Когда Царевич пришел в себя, он лежал на кровати, родители сидели рядом. И было в этом такое спокойствие, ожидание чуда, что все встанет на свои места. И он стал быстро-быстро рассказывать о том, что было после их отъезда. Как он пытался раскрыть заговор, и никак не мог понять, кто их подговорил, и что он просмотрел. Но отец мягко остановил его: «Отдохни, поспи, ничего страшного не случилось, все поправимо. Мы посмотрели и послушали, что происходит. Дело в том, что мы не рассказали тебе один важный Секрет Правления. Нам казалось, что ты его увидел и понял. Утром мы все тебе расскажем и покажем».

И принц забылся счастливым сном. Он чувствовал себя в безопасности, его мучения закончились и во сне он все пытался разгадать, что же за секрет его ждет. Но вместо этого ему опять и опять снились их каждодневные входы в тронный зал и улыбки придворных.

Утром он проснулся от голоса матери: «Здравствуй, сынок, я рада тебя видеть!” – и радость ответная наполнила его сердце. В спальню вошел отец, раздвинул шторы и сказал: «Здравствуй, сын! Посмотри в окно, поздоровайся с миром, который каждый день встречает тебя, как чудо». И он увидел солнце за окном, вспомнил, как давно не смотрел за окно с интересом и радостью, и в сердце его еще добавилось радости и спокойствия.

«Поздоровайся с Высшими силами, сын, и поблагодари их, за то, что проснулся живым.  Это самая лучшая новость, ибо пока ты жив – ты можешь что-то менять в своей жизни. И всегда есть шанс сделать что-то хорошее».

Царевич выполнил то, что сказал отец.  То, что он забывал делать, просыпаясь в тревоге от предстоящего дня. И сердце и душа его нашли опору и равновесие, появились силы и желание жить. Здоровье душевное и физическое возвращалось.

«А теперь, сын, выслушай первое, с чего начинается секрет Правления и Управления: всегда первым делом говори: «Здравствуй, то есть будь полон здравия – себе, близкому, миру и Высшим силам, а потом, ощутив энергию и ответ, неси это людям. Сегодня не мы, а ты первым выйдешь в зал и из души  и от души, с этой радостью, которой ты сейчас полон, скажешь своим подданным: «Здравствуйте!». А мы будем рядом.

Да, дальше можно не рассказывать, потому что и так все понятно. Царевич увидел, вспомнил это чудо, знакомое ему с детства: вошли Правители, сказали с улыбкой и радостью: «Здравствуйте!» – и все повернулись и засветились-заулыбались им в ответ.

Что было дальше? Так кто его знает? Я разве не сказала, что история не сохранила всех подробностей? Случайно археологи нашли только вот этот уцелевший кусок манускрипта с названием «Главный Секрет Правления». Причем, сколько его историки не читают, они никак не поймут, где же секрет? Предполагают, что правители-родители раскрыли его дальше по тексту, который не уцелел, а это так, маленькое назидательное вступление к нему. Не может же быть все так просто? Ну, не от банальных же  «Здрасьте!»  по утрам, пусть и душевных, и с улыбкой,  исчезают интриги, наступает благополучие и прекращаются войны?!

Вы тоже так думаете? И правильно, просто только в сказках бывает. Но, с другой стороны, раз опытные Правители с этого начали свой секрет, давайте попробуем последовать их совету?

А об остальном потом догадаемся, по ходу проб и ошибок.

Ваша Татьяна Солдатова http://www.stihi.ru/2014/04/30/3929